Я не пишу. Уже много лет ничего не пишу. Вернее не так, я пишу только то, что связано с работой, с бизнесом. Я помогаю дочери писать сочинения и рефераты. Я пишу сценарии и радио-программы. Но “своего” я уже давно ничего не пишу.
Раньше я писала постоянно. Когда мне было больно я писала особенно много и, как мне кажется, хорошо. Я выписывалась. Я выговаривалась на бумаге. Некоторые вещи я набирала на комьютере и “складывала в стол”. Некоторые же просто терялись, поскольку я писала на конвертах, обрывках, в старых тетрадях с конца, с середины, кверх тормашками. Я не писала только пока была замужем. И то, как только у меня появилась моя Победа, я ожила, можно сказать родилась заново. Я стала снова писать.
Я не могла не писать. Я писала обо всем. Я участвовала во всех конкурсах, какие только находила. Я познакомилась с множеством талантливых людей. Я жила своей писаниной (в лучшем смысле этого слова). Я выписалась в роман. Все идеи, которые я долго вынашивала, я наконец-то собрала и выложила на бумагу.
Прошли года. Я стала совсем взослой. Я стала сильной (как мне казалось) и перестала писать. Совсем. Даже когда, совсем недавно, мне было очень больно, до крика, до звериного крика беспомощности и бессилия больно, я не смогла написать не строчки. Слова не рифмовались, не складывались. Мысли не лились. Даже обращение к всесильному Гавриилу (Габриэллу) не помогли.
Это состояние пожалуй сравнимо с тем физическим состоянием, в котором я оказалась после своей последней стычки с раком. Я перестала чувствовать вкус, запах. Я перестала плакать и потеть. Моя лимфа закрылась. Мои органы чувств отказались работать. Я перестала быть. Я вроде была: вставала по утрам, шла на работу, возилась с дочкой, а вроде и нет. Я ничего не чувствовала (на уровне запахов и вкусов). Мне все равно было сколько и что есть. Мне все равно было кто и что как пахнет. Я могла бежать километры или отработать тренировку в спортзале и даже не покраснеть. Я могла биться в судорогах от боли (а она была… и еще какая) и не проронить и слезинки. Мое тело отказалось со мной говорить…
А сейчас получается, что со мной отказывается говорить моя душа? Не сердце, нет. Сердце что-то там себе отбивает, что-то там покалывает, что-то там тянет. А вот душа молчит. Болит и молчит. Поет и молчит. Рвется на части и опять молчит.
Как выйти из этого состояния, я не знаю. У классика (Пушкина) был способ постоянного источника вдохновения “он постоянно был влюблен”. Для меня этот способ был действенным в молодости. А сейчас подобный способ страшнее гильотины. Да… и что кривить душой, в кого влюбляться (если только в звезд, но это уже совсем другая история)
**** Я больше часто не влюбляюсь И не летаю в облаках. Во всем виня свою усталость, Держу себя всегда в руках. Я больше не звоню вздыхая И не ищу к любви причин. Себя на клочья не терзая, Смотрю спокойно на мужчин. Я больше не молчу при встречах Кусая губы до крови. Давно поняв - любовь не вечна Не вечны вздохи и стихи. Я больше часто не влюбляюсь Но если так произойдет Что я влюблюсь, я потеряюсь И боль моя свое возьмет.
Svetlana Tishchenko 